Оказалось, что Мария уже вернулась из студии. Она приехала домой совсем недавно, буквально за несколько минут до супруга.

– Добрый вечер, Левушка! – Жена поцеловала мужа, нагруженного пакетами. – Ты сегодня необычно рано. В деле наметился прогресс?

По давно заведенной привычке Гуров никогда не обсуждал дома уголовные дела, которые расследовал. Максимум, что он мог ответить, это что расследование близится к концу, застопорилось, наметился прогресс, появились неожиданные результаты. Всегда без подробностей, лишь в самых общих чертах. Даже теперь, когда Мария попросила помочь своей близкой подруге, то есть фактически сама нашла для Льва Ивановича интересное и неординарное дело, она опасалась задавать вопросы и, похоже, совсем не знала, как продвигается следствие.

– Нет, дорогая, наоборот. К сожалению, я зашел в глухой тупик, теперь ума не приложу, как оттуда выбираться.

– Ой, как это обидно. Катюша очень расстроится, – произнесла Мария. – Даже не знаю, милый, как тебе со всем этим помочь, говоря откровенно, уже жалею о том, что втянула тебя в эту историю.

– Почему же? Если бы не наше с тобой вмешательство, то смерть Галины была бы приписана несчастному случаю. Я уверен в том, что здесь действовал коварный и умный преступник, обязательно пойму, как именно выйти на его след. Кстати, сегодня мне действительно понадобится твоя помощь.

– С удовольствием сделаю все, что только в моих силах.

– Ты обещаешь не сердиться на меня?

– Левушка, да за что же?

– Позади тяжелый рабочий день, ты, конечно же, очень устала, а я пригласил гостей к ужину. Вернее сказать, гостью. Она уже едет сюда.

– Гостью? Господи, что же мы тогда болтаем в коридоре?! – ужаснулась Мария. – У нас же холодильник полупустой и совершенно ничего не готово.

– Не переживай, я подготовился, купил все необходимое. Сейчас вымою руки, переоденусь, и мы с тобой дружно сообразим экспресс-ужин.

– Хорошо, – сказала Мария, подхватила один из пакетов, в быстром темпе двинулась в сторону кухни и на ходу спросила: – А что за гостья-то приедет?

– Твоя подруга, Строгонова Екатерина Михайловна.

– Ой, правда, что ли?

– Конечно. Мне нужно сообщить ей о проделанной работе и ее результатах, поговорить, снова перебрать все варианты и версии, понять, где мы ошиблись, что именно могли упустить.

– Это хорошо, что ты не сдаешься, любимый.

– Ни за что на свете! – с усмешкой заявил Лев Иванович. – На том стоим.

Екатерина подъехала через несколько минут. К тому времени у супругов было все практически готово. Они все вместе дружно накрыли на стол и с аппетитом поужинали, обмениваясь впечатлениями от сегодняшнего дня. Женщины рассказали Гурову о происшествиях и казусах, которые сегодня случились на съемках. Он поведал им о результатах проверки последней версии.

После ужина Мария подала кофе и вкусный легкий десерт, суфле с ягодами. Лев Иванович предусмотрительно приобрел его в кондитерской. После этого Строева сделала попытку уйти, чтобы не мешать и не смущать подругу. Но Екатерина уговорила ее остаться, уверяла, что у нее совершенно нет тайн от подруги.

– Мне нравится ваша дружба с Марией, импонирует доверие, которое установилось между нами, – сказал сыщик. – Но вы точно уверены в принятом решении? Прошу еще раз подумать, потому что сегодня я как раз и рассчитывал добраться до тайн, абсолютно всех, даже давно забытых.

– Вы думаете, что в жизни Галины были моменты, которые мы не учли, выдвигая версии? – с удивлением спросила Екатерина.

– Звучит невероятно, но предполагать подобное вполне логично, особенно в свете последних событий.

– Честно говоря, совершенно не представляю, что вам от меня понадобится, но согласна попробовать помочь. Я готова сделать буквально все для того, чтобы убийца сестры не остался безнаказанным. Что же до Марии, то повторюсь, мне от нее нечего скрывать. Поэтому пусть она останется.

– Ладно, больше не буду спорить.

Некоторое время они болтали о разной ерунде, словно настраиваясь на серьезный разговор.

– Смотрела прогноз погоды. Затяжные дожди скоро наконец-то закончатся, синоптики обещают похолодание, небольшой морозец и снежок.

– И не говори, дорогая, – подхватила Мария. – Жутко надоела эта слякоть, промозглая сырость, да еще и с ледяным ветром. Меня каждый день забирает и отвозит домой служебная машина, но я все равно успеваю замерзнуть, пока иду от подъезда, да так, что и в автомобиле потом долго не могу согреться. Дома хоть горячего чая можно выпить, а печка сначала нагревает машину, и только потом уже доходит очередь до пассажира. Теперь, раз кончится дождь, можно будет в шубу закутаться и ни о чем не беспокоиться.

– А мне нужно будет в магазин выбраться, – с грустью сказала Екатерина. – Надо что-то себе присмотреть. Боюсь, что не смогу себя заставить сейчас надеть шубу сестры, а моя с ней осталась.

– Что, простите? – спросил Гуров.

Этот пустой разговор неожиданно привлек внимание опытного сыщика и заставил его насторожиться.

– Нам ведь до сих пор ни тело Галины, ни ее вещи не отдали, поскольку все еще идет следствие, и что-то может понадобиться как улики. Впрочем, о чем я? Носить ту самую шубу я, конечно же, все равно не стану.

– Екатерина Михайловна, а можно немного прояснить этот момент лично для меня? – настойчиво попросил Лев Иванович. – Я, знаете ли, совсем ничего не понимаю. Об этом точно ничего нет в уголовном деле. Как ваша сестра оказалась тем вечером на улице в вашей одежде?

– Полицейские у нас ничего об этом не спрашивали. Они вообще допрашивали только маму, а она не видела, в чем Галя уходила. Впрочем, ни мне, ни маме даже в голову не могло прийти, что это важно.

– Вы не волнуйтесь, но все равно поясните для меня, – настаивал на своем сыщик.

– На самом деле все очень просто. Нас с сестрой разделяли семь лет. Когда мы обе повзрослели, это стало совсем незаметно, но вот наши вкусы совершенно не похожи. Так было с самого детства. Я предпочитаю стиль яркий, нарядный, порой неординарный, в чем-то даже богемный, хотя вещи у меня разные, конечно же. Галина же любила строгую классику и редко от нее отступала, полагала, что профессия обязывает ее так одеваться, и все такое прочее. Классика – это практично, всегда сочетаемо, потому очень удобно и привычно. Для сестры в повседневной жизни было важно не выбиваться из сформировавшегося образа. Фигуры у нас были похожи, рост одинаковый и строение тела тоже, разве что я немного полнее. Поэтому некоторые вещи одной из нас подходили другой. Например, вся верхняя одежда, майки, блузки, пиджаки и так далее. Обувь – нет. У меня лапка тридцать восьмого размера вымахала, а у Гали тридцать шестого была. Я